Марина Разбежкина: «Я выбрала самых ярких героев - банкиров, ремесленников, бомжей»

Сергей Сычёв

Марина Александровна, вы в последние годы очень редко снимаете фильмы. Что заставило вас нарушить этот своего рода обет молчания?

Марина Разбежкина

Я, на самом деле, снимаю кино, но два последних фильма вы по разным причинам не видели: один пока недоделанный, а другой очень не понравился герою, поэтому я его пока не выпускаю на экраны. Новый фильм был задуман лет пять назад, но я не могла получить государственное субсидирование, поэтому только в этом году, когда мы его всё-таки получили, смогли его снять.

Сергей Сычёв

Как возникла идея фильма? Наткнулись на фотографии?

Марина Разбежкина

Я очень люблю фотографию, для меня это самое высокое из искусств. У меня много альбомов великих фотографов. Рассматривать фотографии – это то, что доставляет мне удовольствие в любое время. Единственное, что я обязательно привожу из поездок, - это как раз фотоальбомы. Разумеется, я знала Максима Дмитриева очень давно, в 90-е годы вышел единственный его альбом. Он был первым русским реалистом, документировавшим жизнь так, как потом это начали делать документалисты. Мне очень нравились его фотографии, и я вообще не могла понять, как они были сняты. Понятно, что это не совсем документальные снимки, ведь человека нужно поставить перед камерой - но снимки Дмитриева такие живые, «дышащие»! Тогда я поняла, что хочу рассказать о нём, но мне не интересен фильм-биография. Не понимаю, как можно сделать биографическое кино в документальном жанре так, чтобы это было интересно. Хотя его биография достойна стать фильмом – как документальным, так и игровым. Максим Дмитриев родился в 1858 году и умер в 1948 году – и все 90 лет он жил в России. А вы можете представить, как менялась Россия в течение такого срока. Один год шёл за десять – на него пришлись все войны того периода. Он был единственным фотографом в Нижнем Новгороде, который снял взрыв собора, потому что всё было оцеплено НКВД. Чтобы снять, ему пришлось залезть на крышу какого-то дома. Он всегда был фотографом, даже после революции, и оставил около 10 тысяч пластин, в основном, конца XIX - начала ХХ веков. Мне пришла идея, что надо через его личность рассказать об этой эпохе, тем более что многие фотографии были сняты к 1913 году – то есть, прошло ровно сто лет. Когда я думала о форме, то поняла, что должна показать людям эти снимки. Мы сделали трёхметровые постеры, выбрав людей из разных, ещё сохранившихся социальных групп. Ведь, допустим, на фотографиях Дмитриева очень много дворян – а дворянства больше не существует и непонятно, с кем тогда проводить параллель. Так и возникли семь историй, которые мы сняли.

Сергей Сычёв

Фотографии отбирались по принципу социального состава или были ещё какие-то критерии?

Марина Разбежкина

По принципу выразительности и социального состава. Мы выбрали самых ярких героев – это банкиры, шансонетки (выбранная нами параллель – стриптизёрши), ремесленники, старообрядцы, бомжи, рабочие.

Сергей Сычёв

У вас, кажется, ещё ни в одном фильме не было образа оператора, который существовал в картине как герой. Почему вы решили пойти на это?

Марина Разбежкина

Если раньше визуальную историю создавал фотограф, то сегодня это делает оператор. Я надеюсь, что через лет 100 кто-нибудь посмотрит наш фильм и решит провести собственные параллели. Оператор работает как фактограф.

Сергей Сычёв

Тогда почему у вас в кадре не Ирина Уральская, а юноша Денис?

Марина Разбежкина

У него в руках современная техника – маленький фотоаппарат, который даёт изображение очень высокого качества. Уральская же работает с традиционной профессиональной техникой. Аппарат Дениса очень похож на «мыльницу», а я думаю, что это техника будущего. Любой человек сегодня может стать фактографом, фотографируя на «мыльницу», телефон…

Сергей Сычёв

Почему так важно было поставить в фильм изготовление ложки в реальном времени?

Марина Разбежкина

Это магнетизирующий процесс – даже когда мы его снимали, то не могли отвести взгляд от этого деда, который из огромного чурбака делал ложку. Мне кажется, ровно так же Микеланджело делал свои скульптуры, только вместо дерева у него был камень. Мне было очень важно оставить этот процесс в реальном времени, ведь мы больше никогда его не увидим. Дед в фильме – один из последних, кто умеет делать подобное. Это подлинное творчество: для него ложка становится тем же, чем картина является для художника.